Испытание питанием. Как редакция на неделю отказалась от вредной пищи

С развитием социальных сетей в современное общество пришла мода на правильное питание. Тут и там встречаются советчики, призывающие отказаться от чипсов и перейти на йогурты, любители начать утро с каши на воде и активные пропагандисты ржаного хлеба. Сотрудники редакции UZRF решили на неделю отказаться от вредной пищи.

---

Комментарий Николая Ларинского к публикации «Хранитель времени»

 

Заболеть в Рязани означает лишь то, что человек с

водки переходит на бургундское.

М.Е.Салтыков-Щедрин

…Поезжайте, товарищ Ларионов, в Рязань, разберитесь с

 этой подмосковной помойкой.

И.В.Сталин

Во всем мире врачи приходят на работу и спокойно работают,

а мы постоянно вынуждены совершать героические усилия.

К.М.Мисюрев – рязанский врач

Последней публикацией на сайте было интервью с глубоко мной уважаемой Г.П. Вологжаниной по поводу ее вышедшей книги. Естественно, книга по истории медицины мимо меня пройти просто не может и я, наверняка, был одним из ее первых читателей. В книге я встретил имена людей мне близких и дорогих, но объективность – прежде всего. Вот первые впечатления. Да, книга, безусловно, памятник, но чему? Я убежден, что – НОСТАЛЬГИИ по тем временам, когда небо было синее, сахар – слаще, а маразм – крепче! Первый вопрос, который возникает: сколько замечательных докторов работали в Рязани в прошлом, но почему наша медицина столь была плохо организована, провинциальна, примитивна (в 2-х часах езды от Москвы!) С.М.Соловьев говорил, что мерило достоинства историка – беспристрастность. Полагаю, что так и есть, даже если это историк-любитель, историк-дилетант. Теплое отношение к людям – это, скорее, пристрастность. Милей может быть тот, кто лояльней, кто тебя хвалит до небес. Почему-то именно в России в римской поговорке: «О мертвых или правду, или – ничего», правда сменилась на «хорошо»! Но, правда – далеко не всегда лицеприятна, далеко не всегда – хороша! Или «хорошо» - не всегда правда, особенно в нашей стране, где все строится на вранье, которое выдается за психотерапию – «не надо волновать народ!».  Надо говорить правду. А теперь – к аргументам. В 1978 году я для прохождения интернатуры попал в Казань (2-я кафедра терапии Казанского ГИДУВА, зав.- проф. О.С.Радбиль, которая располагалась на базе железнодорожной клинической больницы Казани). И вот тут-то я понял, насколько провинциальной, отсталой и «колхозной» была тогдашняя рязанская медицина. И дело не в портретах врачей, работавших в казанской больнице, висящих на почетных местах, не в видеотелефонах в казанских родильных домах и не в том, что истории болезни врачи там не писали, а диктовали и даже дневники печатались на машинке, нет. Дело в духе, в организации, в дисциплине, в личностях. Ощущение – милая Рязань, но такая же «косопузая», как и сто и двести лет назад. Уровень клинико-анатомических конференций в тогдашней Казани помню до сих пор (а мне было с чем сравнить!) Хотелось думать, что это случайность, что не так все плохо. Ан нет, потом у меня появилась возможность познакомится с медициной тогдашнего г. Горького и снова сравнение не в пользу «alma mater», потом – г.Куйбышев и тоже самое! Есть такое выражение – «занюханный». Наверное, это синоним – затрапезный, заскорузлый, жалкий, что-то в этом роде. Чем больше я познавал периферийную (если считать по расстоянию от Москвы!) медицину, тем менее она казалось периферийной, а периферией была именно благословенная, родная, рязанская, медицина. Можно сказать, что я  тогда был молод и неопытен, но  уж точно всегда был очень наблюдателен, а теперь к этому прибавилось и знание документальной истории рязанского здравоохранения. Приведенный в книге Галины Павловны перечень руководителей городского здравоохранения  - это всего лишь риторическая фигура, не более. «Суди не по словам его, а по делам его». Дабы повествование было и более объективным и более документальным, следовало бы привести мнение главных фигур (не чиновников, нет!) медицины – пациентов. Начинать повествование с Даши Севастопольской, как примера бескорыстного служения медицине это хорошо, но никто не привел мнение пациентов. Запоздало, но я его озвучу: в середине семидесятых в родной клинической больнице № 4 умер мой родственник, умер по безумной халатности (это потом подтвердил главный терапевт МЗ СССР А.С.Сметнев, приезжавший с комиссией по жалобе родственников (главный инженер Рязанского порта, 42-летний человек, погиб от пневмонии). На славную российскую медицину в то время приходило (по данным министра здравоохранения РСФСР В.Трофимова) сто тысяч жалоб в год (половина – обоснованные). Сколько из них посвящались достижениям рязанской медицины? ).А вот это мнение уже не мое, а …Игоря Николаевича Денисова, последнего министра здравоохранения СССР!

«Реакция властных структур: плохо работает здравоохранение, мобилизовать внутренние резервы! Власть силы (а не сила и разум власти) проявилась по классической схеме: прессинг руководителей – здравоохранения - повышение неоплачиваемых нагрузок работников - «липовые» отчёты об исполнении дальнейшее снижение качества работы при отсутствии заинтересованности в конечном результате - формирование фигур «врач-писарь», «врач-торопыга», «врач-нечитайло». Cледствием такого пренебрежения (вероятно, невольного) медицинскими факторами здоровья явилось плохое качество этапного ведения пациентов (достационарный этап – «чёрная дыра», постстационарный этап – то же самое). Отсюда хронизация острых болезней, повышение заболеваемости, инвалидизация. Властные структуры заявили о необходимости наращивания коечного фонда больниц. Был издан приказ МЗ СССР № 1000 о введении в поликлиниках ставок врачей по узким и сверхузким специальностям, в т.ч. интернистического профиля (кардиологи, пульмонологи, аллергологи, гельминтологи). В итоге больничных коек в СССР образовалось немыслимое количество. Больных в поликлинике перестали лечить. Ранние формы болезней не выявлялись, острые болезни лечились плохо, каждый орган лечил определенный специалист. В результате сформировалась, а кое-где продолжает существовать до сих пор уникальная самоподдерживающая структура здравоохранения, фундамент которой составляет фикция первичных звеньев медико-санитарной помощи. В рамках такой структуры армия хроников диспансеризуется у 5–7 врачей разных специальностей, участковый терапевт превращается в диспетчера и «ОРВИолога». Стационары и службы «скорой помощи» загружены работой, ибо острые состояния и обострения болезней без адекватной поддерживающей терапии неизбежны. Лаборатории делают массу анализов по направлению специалистов – “на всякий случай”. Результаты же всего этого неутешительные: мы имеем больную нацию; у пациента и его семьи нет лечащего врача; за больными некому ухаживать (коэффициент врач: медицинская сестра снизился до 1:1,5–1:1». Это «средняя температура по больнице». А в Рязани (где и грибы с глазами) все было не так? Неубедительно.И еще один момент бросается в глаза – рефрен «Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя!» Это, мягко говоря, не  совсем так. Поэтому, книга Галины Павловны и будет совершенно неинтересна молодежи: вы были такие хорошие, а почему окна в больницах занавешены рваными одеялами, почему столь по-сельски убоги и примитивны ЛПУ? И они стали такими не за последние двадцать лет, а были и раньше, только еще хуже. Что такое было совершено в организации рязанской медицины, что привлекло бы внимание всего прогрессивного человечества? К чему весь этот пафос и патетика? Можно сотню раз написать: «О тех, кого помню и люблю», но лучше – «О том, что все помнят и любят». Эмоции вещь хорошая, но история – это не мнения, а факты и цифры. Факты заболеваемости, первичного выхода на инвалидность, смертности, не их трактовка, а сухая конкретика (без стыдливой коррекции в годовых отчетах). Как менялись они со сменой славных руководителей рязанского богоспасаемого здравоохранения? Вот это очень интересно. Больным до лампочки, когда и какой руководитель стал «заслуженным врачом», им не это нужно, а что бы без очередей и хамства, компетентно, доступно и быстро. Вот такие дела. А иначе получается как у Н.Соротокиной – женский взгляд на историю, слишком женский. Ну и насчет « хранения времени». Для хранения его еще надо «законсервировать», но если законсервировать недоброкачественное, то от хранения оно свежее не станет!

Н.Ларинский

 

 

---

Оставить комментарий:

Имя:*

E-mail:

Комментарий:*

 я человек