Испытание питанием. Как редакция на неделю отказалась от вредной пищи

С развитием социальных сетей в современное общество пришла мода на правильное питание. Тут и там встречаются советчики, призывающие отказаться от чипсов и перейти на йогурты, любители начать утро с каши на воде и активные пропагандисты ржаного хлеба. Сотрудники редакции UZRF решили на неделю отказаться от вредной пищи.

---

Николай Ларинский: «Волшебник или сумасшедший»

 

Что бы ни вытворял Грин над собою и другими

как в жизни, так и в литературе, быть может, именно благодаря

пережитому состоянию безумия, бесстрашному и опасному,

разрушающему личность погружению в добро и зло он создавал

шедевры…

Алексей Варламов

Как хорошо помнятся все книги, прочитанные в детстве и юности! Среди них были, конечно, и книги Александра Грина. С одной стороны – масса приключений, с другой – уже тогда было понимание, что это вымышленный мир, придуманные города и герои, которые были совершенно непохожими на реальных людей. Был замечательный фильм «Алые паруса» с Лановым и Вертинской, были и неудачны е– о самом Грине, и «Бегущая по волнам». Словом Грин был на каком-то этапе спутником. Возвращался я к нему и позже, но уже без того интереса. Его яркие герои, фантастические страны и необычная фабула создали из него романтическую фигуру. Реальный Грин, с мученической жизнью и страдальческой смертью настолько же далек от вымышленного, как и его герои…

Александр Стефанович (Степанович) Гриневский родился в городе Слободском Вятской губернии 11 августа 1880 года в семье польского дворянина Стефана Евзебеевича (русифицированное Степан   Евсеевич) Гриневского и Анны Степановны, урожденной Ляпковой. Отец был польским диссидентом, в 1863 году высланным из Витебска в Томскую губернию. Потом он стал чиновником (много лет был бухгалтером Вятской земской больницы), был уважаемым и почтенным человеком. Любопытно, что до 1891 года он был католиком, хотя состоял с женой в церковном браке. Мать Грина умерла от чахотки ,когда ему было четырнадцать с половиной лет. Он вспоминал о ней без симпатии, она была вечно раздраженной, предсказывала ему мрачное будущее, а за два года до смерти начала тайком пить, посылая сына за водкой. Есть и другие свидетельства, что Грин был долгожданным ребенком и его в раннем детстве очень баловали. Откуда возникло такое «чудо - юдо», непонятно. А.Грин был выдающимся мистификатором, и верить ему на слово литературоведы не отваживаются. Поэтому, все, что он вспоминал о родителях, воспринимается с недоверием. А вот его отец, после того, как солдат-дезертир А.Гриневский был арестован в Севастополе за революционную деятельность, говорил: «Александра я считаю психически ненормальным…ненормальность умственных способностей у Александра, по моему мнению, явилась наследственной; отец мой был ипохондрик, два брата отца…были умственно помешанными, но находились ли они в домах умалишенных – сказать не могу…». Одного из дядей, подполковника Гриневского убили на Кавказе денщики. Был ли он психически болен, неизвестно… А вот сам Александр Грин в 1914 году проходил лечение в клинике Г.Я.Трошина, видного российского психиатра. Но об этом – дальше. Исследователь биографии Грина говорит, что и в жизни, и в героях, и в произведениях писателя « было что-то болезненное, умопомрачительное и, может быть, именно такое состояние ума подтолкнуло его к созданию собственного фантастического мира».

А как все начиналось? Балованное дитя, не получившее сколь-нибудь последовательного воспитания, девятилетний ученик земского училища, от выходок которого сходили с ума преподаватели. Побои, порка, стояние на коленях,- так описывает Грин воспитательные меры, применяемые к нему. А личность формировалась и сформировалась сложная – отношения у Грина не складывались ни с кем, ни с родными, ни с учителями, ни с одноклассниками. «Друзей у меня не было»,- признается Грин. Его исключают из первого класса, потом из второго, потом совсем и он поступает  в Вятское городское училище, имевшего репутацию: что-то среднее между рязанскими школами № 18 и № 23 семидесятых годов прошлого века. Вряд ли там его отношения со сверстниками улучшились. А дома у него появилась мачеха, с которой сразу возник острый конфликт, да такой, что отец отселил Грина. Ни друзей, ни семьи, зато «тысячи книг сказочного, научного, философского, геологического, бульварного и иного содержания сидели в моей голове плохо переваренной пищей»,- пишет А.Грин. Конфликтная личность, самолюбивый, независимый, замкнутый и вздорный, взрывной характер. И вот еще одна особенность – руки у Грина росли не оттуда, откуда надо, и все, за что он - бы не брался: игры, переплетное дело, охота, все шло через пень-колоду. Мечтал стать моряком, но мало того, что был по телосложению «дохляком», да и особенного прилежания не продемонстрировал. Так и не вышло из будущего «мариниста» моряка, как, впрочем, не вышло впоследствии ни солдата, ни грузчика, ни рыбака, ни лесоруба. И, может быть, прав биограф: «Грин не стал, а родился писателем, богемным человеком, аристократом духа…». Как это по - российски - ничего не умею, ни одной профессии не знаю, значит быть мне писателем! Грин облажался в самостоятельной жизни и вернулся домой, без багажа и денег. Матрос, актер, переписчик ролей в театре, рабочий на золотых приисках, в домне, на торфяниках, дровосек, босяк, охотник, революционер, матрос на барже, солдат, землекоп – и, надо добавить, плохой. Прямо какой-то Шариков, тот тоже был «революционер»! В 1901 году Грина арестовали за сбыт краденого. То-то весело было отцу, порядочному и известному в городе человеку! Картина,очень напоминающая биографию В.Хлебникова! Выходом для него был уход в солдаты, и вот любопытная деталь: именно солдатской службе посвящен один из первых рассказов Грина – «История одного убийства». Литературовед отмечает, что в произведениях Грина очень часто встречаются убийства. Причем убивают и плохие и хорошие. От желания отомстить, от отчаянья, убрать мешающего человека. Нечего сказать, хорош романтик! Из трех месяцев в армии Грин три провел на «губе», а потом – дезертировал. Его поймали, судили, но он убежал и примкнул к эсэрам. Но революционер из него был такой же никчемный, как и все прочие профессии. Он врал, пропивал партийные деньги, крал вещи, в-общем, вел себя как «Мамочка» из «Республики ШКИД». Тем не менее, его выдали, и он упал как спелый плод в руки жандармов – дезертир и революционер, какая удача! Два года тюрьмы – вот его гонорар за революционную деятельность. Грин относился к людям, кому тюрьма категорически противопоказана. Две попытки побега – неудачно. У него уже была особая примета – татуировка на груди – корабль с фок-мачтой. «Натура замкнутая. Озлобленная, способная на все, даже рискуя жизнью»,- характеризует Грина тюремное начальство. После второго побега его судили и назначили десять лет ссылки в Восточную Сибирь, прокурор требовал двадцати лет каторги!

…Вышел на свободу Грин через два года, в 1905 году. В это время мрачно-озлобленного Грина посетила любовь к Екатерине Александровне Бибергаль, его революционной наставнице. Он уговаривает ее выйти за него замуж, но из этого ничего не вышло. А вышло вот что – в начале января 1906 года, разъяренный конфликтом с «Киской» (кличка Бибергаль), он выхватил наган и выстрелил в нее. Ранена она была в левую половину грудной клетки (в сердце метил, но криворукий – не попал!) Раненую доставили в Обуховскую больницу, где ее оперировал сам И.И.Греков. Ранение оказалось нетяжелым, она выздоровела, но Грина не выдала!

В 1907 году Грина опять арестовали и посадили, а потом сослали, но он бежал, оказался в Вятке, где отец добыл ему паспорт умершего в больнице пациента. С этой «липой» Грин поехал в Москву, а затем в Петербург.  Его начали публиковать, и он впервые заработал большие деньги – 75 рублей. И вот здесь проявилась еще одна несимпатичная черта – Грин-романтик оказался жестоким, требовательным и нудным в финансовых делах, хотя, получив деньги, тут же их чаще всего пропивал! Скоро он женится на Вере Павловне Абрамовой, с которой они прожили семь лет. Он отошел от революционной деятельности, но пришел к другой, богемной жизни – много пил, транжирил деньги, а оказываясь без них, впадал в мрачное настроение. Его жена подметила основную черту Грина: «Грин – писатель и Грин-человек совершенно разные личности». Грин-человек пил безбожно, буянил, скандалил в общественных местах, Грин-беллетрист писал все лучше и становился «широко известным в узких кругах»! Начало его литературной деятельности было прервано новым арестом и ссылкой в Пинегу Архангельской губернии. Оттуда Грин писал В.Я.Брюсову, просил опубликовать его рассказы, но Брюсов их не печатал. Через два года он вернулся в Петербург, но оказался на литературной обочине – «солидные» журналы его не печатали. Грин называл себя первым из третъестепенных российских писателей. Круг его знакомых до 1917 года составляли малоизвестные поэты Л.Андрусин, А.Коринфский, Д.Цензор, Я.Гордин, Н.Вержбицкий, А.Чапыгин и еще не известный тогда И.Соколов-Микитов. Но он был знаком и с А.И.Куприным, М. Кузьминым и М.Арцыбашевым. Любопытно, но с самого начала Грина упрекали в литературном эпигонстве, подражании А.Конан-Дойлу и другим иноземным писателям. Однако его печатают, выходит даже трехтомник его сочинений, но Грин-человек по-прежнему буйствует, пьет, разводится с женой. Вот как раз в это момент А.Грин познакомился с видным российским психиатром, Г.Я.Трошиным. Григорий Яковлевич Трошин (1874-1939) - российский невропатолог, психиатр,  педагог. Весьма примечательная личность.

Г.Я.Трошин родился 21 сентября 1874 г. в г.Мушаке Елабужского уезда Вятской губернии в семье мещанина. Он окончил Сарапульское духовное училище, а затем 3 года учился в Вятской духовной семинарии. Веселый, шаловливый, непоседливый мальчик совершенно не подходил для будущего духовного сана. Он и сам это понял и с согласия родителей уехал в Казань, где в 1895 г. в 21-летнем возрасте резко меняет свою жизнь: закончив 3-ю казанскую гимназию, юноша поступает на юридический факультет Казанского университета. И вновь он понимает, что ошибся в выборе профессии. Интересы студента Трошина склонялись к естественным наукам, и он переводится на медицинский факультет, где увлекается невропатологией и психиатрией. В 1899 г., под руководством проф. Л.Даркшевича он выполняет свою первую самостоятельную работу, посвященную морфологии спинного мозга. Итоги работы были доложены на научном собрании врачей клиники нервных болезней Казанского университета и получили высшую оценку и рекомендации к публикации. В последний год учебы в университете, он выполнил еще несколько интересных анатомо-морфологических исследований и в год окончания учебы обобщил полученные данные в монографии: "Петля. Ее начало, окончание, состав, связи и топография" (1900). Окончив с отличием медицинский факультет университета, Г.Я. Трошин получает звание лекаря.

Проработав около полугода участковым врачом в г.Ардатове Симбирской губернии, Г.Я.Трошин уезжает в Петербург, где устраивается младшим чиновником медицинского департамента МВД, а с августа 1901 г. становится врачом лечебницы для душевнобольных Св. Николая Чудотворца.

Несмотря на большую разницу в возрасте, он близко знакомится с В.М.Бехтеревым, руководителем клиники нервных и душевных болезней Военно-медицинской академии. Именно в этой клинике под руководством В.М.Бехтерева он выполняет и защищает в 1903 г. докторскую диссертацию: "О сочетательных системах больших полушарий". Одновременно с научной работой он продолжает лечить больных в психиатрической лечебнице Св. Николая Чудотворца.

В 1904-1905 гг. он проходил военную службу, откуда вновь вернулся в ту же больницу.

Дальнейшие события, произошедшие в 1906-1907 гг. в указанной психиатрической лечебнице, мы приводим по материалам судебного разбирательства, подробно описанного в газете "Практический врач" (№41 и №42 за 1907 г.). В газете приводятся материалы уголовного дела и их рассмотрение в особом присутствии Санкт-Петербургской судебной палаты. Истцом выступает главный врач больницы Реформатский, который обвиняет доктора медицины Г.Я.Трошина, смотрителя больницы Ф.А.Шульца и других 26 человек в том, что они применили к нему силу и вывезли на тачке из больницы, причинив вред его физическому здоровью.

Истец Реформатский сообщил, что, приняв больницу Св. Николая Чудотворца в 1902 г., застал ее в хаотическом состоянии. Она была переполнена до того, что на полу "валялось" до 200 человек больных, грязь была невозможная, от малейшей царапины происходили заражения. Врачи получали мизерное содержание, низший персонал голодал, спать служителям приходилось по трое на одной кровати, рабочий день продолжался 18 часов. 15 октября 1906 г., когда Реформатский находился в отпуске за границей, доктор Трошин созвал собрание врачей больницы и предложил принять решение о необходимости ввести в лечебнице автономное правление. Г.Я.Трошин распорядился также, чтобы канцелярия больницы прервала всякое сношение с правительственными учреждениями. В больнице под председательством доктора Трошина стали проходить частые митинги. Волнения обострились после увольнения смотрителя Шульца. Этим обстоятельством будто бы воспользовался доктор Трошин, чтобы привести в жизнь "демократическую автономию". Для этого он ходил в казармы для служителей и вел там с ними разговоры об автономии. Не все слушатели понимали в чем суть проблемы, но резолюция по автономии прошла огромным большинством голосов. Часть врачей, несогласных с Г.Я.Трошиным, подали заявление в городское самоуправление о том, что они не понимают, что это за автономия. В ответ доктор Трошин написал протест против этих врачей, под которым подписался почти весь персонал больницы, включая больничного священника.

Со слов одного свидетеля, эксперта-психиатра, основные положения автономии были выработаны еще в 1905 г. при содействии проф. В.М.Бехтерева на психиатрическом съезде в Киеве. Г.Я.Трошин полностью принял идеи автономии и активно их пропагандировал. Один свидетель, врач, после оскорблений на почве борьбы за автономию сообщил, что он даже вызывал доктора Трошина на дуэль.

Коллектив больницы был настолько возбужден, что Г.Я.Трошин на собрании врачей, опасаясь неприятностей, предложил обеим конфликтующим сторонам избегать насилия. Но было уже поздно. Утвердив увольнение Шульца и отставку одного из сторонников Трошина, гл. врач Реформатский на замечание, почему о кадровых решениях он предварительно не посоветовался с врачами, ответил: "Я считаюсь с мнением врачей только тогда, когда я нахожу это нужным".

7 января 1907 г. в больницу для ее успокоения прибыл новый попечитель больницы Г.Жданов.

Не встретив понимания со стороны коллектива, он неожиданно раскричался, в ответ толпа ринулась вперед. Жданов успел скрыться, и напор толпы обрушился на главного врача Реформатского. Его схватили, бросили в тачку и вывезли из территории больницы.

В показаниях ряда свидетелей говорится, что в это время доктор Трошин уговаривал толпу успокоиться и сам непосредственного участия в потасовке не принимал. Некоторые свидетели характеризуют Г.Я.Трошина как идейного "фанатика", и его борьба за автономию имела исключительно "идейный характер".

Свидетели, допрошенные в суде, обращают внимание на то, что среди подсудимых и сторонников доктора Трошина один производит впечатление ненормального человека, другой одно время даже находился на излечении в больнице для душевнобольных, третий страдает истерическим психозом, четвертая неоднократно переходила с положения служащей в положение больной, и обратно. Согласно приговору суда виновными были признаны 11 человек. Доктора Г.Я.Трошина приговорили к заключению в крепость сроком на один год и 4 месяца.

Так закончилась эта странная и удивительная история, из которой нам становится ясно, что уже тогда Г.Я.Трошин в борьбе за идею мог переходить рамки дозволенной дискуссии, используя самые разные методы. Следует отметить, однако, что идеи автономии психиатрических учреждений не нашли широкой поддержки в медицинских кругах и на практике так и не были осуществлены. Дон-Кихотство Г.Я.Трошина обернулось приговором суда.

После освобождения в 1909 г. Г.Я.Трошин создал в Петербурге частную психиатрическую школу-лечебницу для отсталых и ненормальных детей на Васильевском острове, где он директорствовал, занимаясь одновременно частной врачебной практикой. В 1911 г. он являлся участником I съезда Русского союза психиатров-нейропатологов в Москве. С 1912 г. он читает лекции при Психоневрологическом институте на курсах по воспитанию и обучению нервных и отсталых детей.

В 1915 г. вышел объемный двухтомный труд "Антропологические основы воспитания. Сравнительная психология нормальных и ненормальных детей". В годы первой мировой войны Г.Я.Трошин служил в военном госпитале в Петрограде. Обследуя в госпитале раненых и контуженных, Г.Я.Трошин в 1916 г. написал серию статей под общим названием: "Травматический невроз по материалам текущей войны", которая была опубликована в журнале "Современная психиатрия" (1916 г., №№2-3, 4, 7-8), в редакционный совет которого вместе с В.М.Бехтеревым и Т.П.Юдиным входил также Г.Я.Трошин. В своей работе автор делит все выявленные признаки невроза на 4 группы: 1) неврастенические симптомы; 2) истерические; 3) соматические; 4) органические. К неврастеническим симптомам Г.Я.Трошин относит головокружение, головную боль, шум в голове, амблиопию, дрожание, мышечную возбудимость, симптом Ромберга, общую слабость, ссылаясь в статье на убедительные клинические описания. В группу истерических симптомов он включил различного вида парестезии, гиперестезии, отсутствие или понижение глоточного рефлекса, парезы и параличи функционального характера, судороги, истерическую глухонемоту. Соматические симптомы он называет полусоматически-полуневротическими. Такой же точки зрения он придерживается и относительно органических симптомов. В 1919 г. по приглашению руководства медицинского факультета Казанского университета Г.Я.Трошин переезжает в Казань. Несколько месяцев он работал преподавателем, а с 27 мая 1920 г. его избирают "по вакантной должности профессора по кафедре психиатрии с клиникой". За весь период пребывания в Казани проф. Г.Я.Трошин читал студентам Казанского университета курсы психиатрии, клиники душевных болезней, нормальной и патологической психологии.  Г. Я. Трошин был принудительно выслан из России в 1922 году. Заведует кафедрой судебной медицины и психиатрии Русского юридического института в Праге. Г. Я. Трошин умер 13 марта 1939 года в Праге.

…Г.Я.Трошину принадлежала частная загородная лечебница, где в феврале-марте 1914 года и должен был лечиться (от алкоголизма, надо полагать?) А.С.Грин. Он убежал оттуда, после чего Г.Я.Трошин выпроводил под белые руки недисциплинированного пациента. Это было последней каплей в отношениях Грина с женой. Они расстались.

…Интересно, что Грин не пропал, в этом же году он становится сотрудником «Нового сатирикона» А.Аверченко. Писал Грин много, писал ради денег, относились тогдашние «мэтры» к нему снисходительно, но он был знаком и с Л.Рейснер и другими восходящими звездами, хотя до конца не считался у них своим…Примечательно, как объяснял сам Грин увлечение разгулом: «Отношения в пьяном виде прямолинейнее. Мозг, оглушенный вином, не в состоянии плести интригу. Если все пьяны, то все интересны друг другу и все – герои». Нельзя, однако, сводить его жизнь только к «этому». Он рос как писатель.

После революции Грин – сотрудник нескольких второстепенных газет, а в 1918 году женится на Марии Владиславовне Долидзе, правда, брак был скоротечным. В этом же году его призывают в Красную Армию, откуда он быстро убегает под предлогом болезни, и заболевает по-настоящему, сыпным тифом. Его целый месяц лечат в Александровской барачной больнице. Насмотрелся, судя по всему, Грин на многое…Какое-то время он жил в знаменитом «Доме искусств» в Петрограде и ему протежировал М.Горький, но после того как Грин использовал графин в качестве ночного горшка, а сделавшего ему замечание коменданта дома послал по матушке, Горький лишил его своего благоволенья1 Поразительно, что именно в это время Грин писал едва ли не самую поэтичную книгу русской литературы – «Алые паруса». Поразительно, что писал это человек с лицом, похожим на из

Мятую рублевую бумажку. А нос, в начале формы римской – наследие родителя, но в конце своем – совершенно расшлепанная туфля – наследие родительницы». Когда его третья жена познакомилась с ним,  38-летний Грин выглядел стариком! Еще бы: тюрьма, ссылка, излишества всякие нехорошие, болезни…Как бы то ни было, они поженились и Грин с новым усердием начал писать.

…Его роман «Блистающий мир» надолго запомнили представители литературного бомонда той поры: весь гонорар был проеден и пропит во время шикарного банкета. После этого Грин с женой уехали в Крым (уже был НЭП, и появились частные пансионы). Потом они купили себе четырехкомнатную квартиру в Петрограде (видимо, литературные дела Грина были небезуспешны). В тоже время его чудачества и странности становились все заметнее, и биограф говорит, что многие рассказы Грина – иллюстрация различных психопатологических феноменов: внушения в бодрствующем состоянии, амнезии, клинической депрессии, делирия с бредом преследования, онейроидного состояния, бреда величия, сумеречного состояния сознания. Объем знаний Грина в этих областях (если это не пережитое) поражает. А если учесть, что он ставил на своих друзьях эксперименты: то пытался задушить, то топором зарубить, а все восхищались и говорили, это ему для работы надо! Почитайте «Крысолова» Грина! Пьянство, между тем достигло гомерических размеров и в 1924 году, продав за бесценок только что отремонтированную квартиру, Грин с женой переезжают в Крым…

…Тут, действительно, Грин пил раз в месяц, но пил крепко, с опохмелением, но большую часть времени работал, нещадно куря. Именно в Крыму Грин написал «Бегущую по волнам», правда, попытка ее издания оказалась тщетной, но было начато издание собрания сочинений Грина в 15 томах, но было издано только восемь, потом издателя Л.В.Вольфсона арестовали за дачу взятки и ни денег, ни прав на собственные произведения. Я думаю, что это укоротило жизнь Грина. Когда началась судебная тяжба с Вольфсоном, начал действовать уговор Грина с женой: в Крыму не пить, но в Москве и Ленинграде – можно. Каждая такая поездка заканчивалась длительным запоем. Даже на решающее для него заседание суда Грин пришел смертельно пьяным. Пришла нужда, пришлось продавать вещи, пришлось выбивать в издательстве деньги, Грин поехал в Москву один. Пил там по-страшному,  до того, что не мог сам написать письмо домой, валялся под забором, безобразничал, буянил… Вернулся он ни с чем, книги в издательства пристроить не удалось…Чувствует он себя плохо, в пенсии отказывают,не было денег даже съездить на рентгеноскопию в Феодосию. Грин обратился к известному в Крыму врачу,н.С.Федорову.Тот не нашел ничего серьезного: увеличение печени, с алоголем советовал покончить. Грин только усмехнулся: «Еще в молодости врач мне грозил (Г.Я.Трошин-Н.Л.) этим, а я все живу им живу. В конце августа 1932 года Грин потерял сознание и тот же Федоров, после аускультации поставилдиагноз: пневмония,но на рентген не послал (мол, не жилец). А температура держалась два месяца. Старались лечить, старались платить врачам (продавая на рынке вещи), но легче Грину не становилось…они переехали в маленький, убогий домик. Вот ведь как 6:писал Грин о дворцах, а умирал в лачуге, писал об «Алых парусах», а сам на вонючих баржах плавал…

…Грин худел, у него возникла рвота. Местный врач, некий Яковлев без всякой рентгеноскопии поставил ему диагноз: рак желудка…Врач когда-то работал в клинике В.А.Оппеля и видел раковых больных, но сказать, так ли было с Грином, нельзя. Это мог быть и цирроз печени. «Алкоголизм требует расплаты»,-как-то сказал Грин…За два дня до смерти к нему позвали священника…

…Утешительно сознавать, что Грин не забыт, Грина издают, по его книгам ставят фильмы. Так сказать и «дело не вымерзло и всходы не пропали», но все же, все же: «Почто мой друг, почто слеза катится?» Или талант в России обречен на это?

Н.Ларинский, 29.11.11

 

---

Оставить комментарий:

Имя:*

E-mail:

Комментарий:*

 я человек