«127 часов» по-рязански, или вопреки диагнозам

В 2011 году на экраны вышел художественный фильм режиссера Дэнни Бойла «127 часов». В его основу легла подлинная история альпиниста Арона Ралстона, который в 2003 году провел в горной расщелине почти шесть дней после того, как его руку придавило трехсоткилограммовым камнем. Он сумел выбраться, самостоятельно ампутировав себе руку, и прошел много миль под палящим солнцем. Он блуждал по пустыне до тех пор, пока не наткнулся на туристов, которые вызвали спасательный вертолет. Американец стал символом героизма в горах.

---

Николай Ларинский: «О медицине, и только о ней, родимой!»

Любопытная вещь: если в средние века представляли, что организм человека находится в эпицентре воздействия каких-то придуманных природой, и с самого начала враждебных ему сил, то сейчас, по крайней мере, в России, к этим силам «присоединяются» и врачи! Значительная часть общества разучилась понимать (и в этом его активно поддерживают электронные и печатные СМИ!), что человек сам творит себя и условия своего существования. Раньше родители, даже и неграмотные, советовали детям не искать легких путей в жизни, а сейчас с детских лет врачи твердят пациентам: «все от нервов», «избегайте стрессов», не напрягайтесь! Правильно было сказано, что профилактика активно-конструктивна, а не пассивно-оборонительна! Создавать и совершенствовать здоровье — лучший способ его сохранить!

Увы, все пошло по традиционному пути и сориентировано на болезнь — у нас все время спрашивают, а мы все время ищем: что есть вредного для человека в природе, в пище, в электронных приборах, не забрались ли внутрь организма вредоносные вирусы, грибки, бактерии и прочие паразиты? И вся наша медицина позиционирована и акцентирована на поисках того, что в организме сломалось. Это называется индивидуально-лечебная ориентация. Медицина давно и последовательно игнорирует здорового человека! Мы взваливаем на свои, совсем не мощные врачебные плечи непосильную нагрузку: это идиотизм, когда человек тащится в поликлинику для того, что бы измерить артериальное давление! Да, это архисложная, непосильная задача для простого смертного в XXI веке! Но ведь вся медицинская промышленность, рационализаторы и изобретатели во врачебной среде постоянно придумывают новые диагностические и лечебные аппараты и приборы, твердо зная, что настанет день, «когда все это потребуется обрюзгшему и ожиревшему обладателю» крутой тачки! Как будто все того только и ждут, когда же, блин, он заболеет? Нет, однако, оснований обвинять медиков, что они целиком сориентированы на лечение, нет. Ситуация объективно, под влиянием вековых традиций (в России!) сложилась так. Но ведь правда и то, что медицина человека должна изучать, а она, по словам Б.Шоу, «поднялась на такую высоту, откуда больного уже и не видно»! Вроде бы есть система здравоохранения, а мы углубляемся в изучение болезней. Мы должны заниматься профилактикой, а пока совершенствуются только лечебные и диагностические методы. И фундаментальные науки, и фармацевтика, и практическая медицина работают на БОЛЬНОГО! На уже больного, добавлю. Как бы ни коварны были капиталисты, они давно уже поняли, что здоровье населения — важнейший показатель общественного прогресса, зеркало социального благополучия, важнейший компонент качества жизни. Это — политический капитал! Вот одна из причин «перевода стрелок» у нас в адрес здравоохранения. Не дорогу винят, а коня, если он спотыкается!

Сейчас в Интернете активно обсуждается некая врачебная «Декларация» в защиту врачей. И часто встречается протест против низведения медицины до уровня «обслуживания». Непонятно, почему это так «бередит сердца». Если быть точным, то еще Маркс относил труд врача и учителя к «издержкам производства рабочей силы», т.е. к непроизводственным. Раньше это пытались смягчить мыслью о том, что здоровье населения это общественное богатство в широком социальном и собственно экономическом смысле слова. Собственно, медицина должна была заниматься охраной труда, бороться с временной нетрудоспособнсотью и продлевать «активный трудовой период жизни», что она, в меру возможностей, и старалась делать. Но еще сорок лет назад умный и наблюдательный Н.Эльштейн писал: «…со слесаря общество спрашивает меньше, чем с медицинской сестры, а дает ему значительно больше. Это уже не теория, а жизнь». Понятно, что никто не видел парадокса в том, что труд врача в советское время имел меньшую ценность, чем работа ликеро-водочных и табачных специалистов (треть бюджета держалась на продаже водки и сигарет!) Но социализм, закончился, а медицине стало еще тяжелей. Но ведь причины налицо:

1) Медицина в условиях (человеческие отношения подчинены отношениям вещей), когда человек не средство, а цель неизбежно отойдет в сферу оказания услуг с постепенным повышением доли частных медицинских учреждений;

2) Каждый рубль, вложенный в медицину, рассматривается как вложение капитала, значит, должна быть отдача. Это хорошо прослеживается на примере ликвидации массовых инфекционных болезней, когда даже в СССР соотношение затрат и отдачи составляло 1:44. По остальным показателям государство средства вкладывает, а заболеваемость и смертность от НЕИНФЕКЦИОННЫХ болезней растет!

3) Одними медицинскими средствами нельзя обеспечить оптимального здоровья населения без развязывания «узла бедности», что при нефтяном бюджете невозможно и вот почему:

—   потеряло свое значение сокращение заболеваемости и уменьшение потерь рабочего времени, что ставилось раньше в заслугу медицине (новое трудовое законодательство и порядок оплаты больничных листов этот показатель почти дезавуировали); да и количество людей, ничего не производящих (охранники в магазинах и т.д.) катастрофически растет!

— успехи медицины (выздоровление от острых болезней и переход их в хронические) фактически увеличивают до предела прослойку людей, которые в силу ущербности здоровья частично или полностью находятся на иждивении общества, поглощая и без того скудный бюджет; вылечивается от острой болезни молодой, но в старости он все равно ухудшает статистику здоровья, а работать уже не может;

—  безусловно, бесконечная субкомпенсация хроников, бесплатные рецепты на экономике общества сказываются, да еще как!

— наследственные болезни (в развитых странах рождается детей с ДЦП в 2 раза меньше, чем в России), такие пациенты с рождения до смерти «реципиенты» государственной помощи;

— собственно «медицинские» болезни: осложнения лекарственного лечения, а особенно — последствия массовой вакцинации. Если отбросить обывательские бредни об этом, то кроме гиперчувствительности и аллергических реакций или даже развития индуцированной патологии (редко) главное: в организм вводится генетически чужеродная информация (запускается информационно-генетический популяционный механизм). Как популяция этот материал усваивает, и в чем смысл аллергии?. К каким изменения гено- и фенотипа это может привести? Пока адекватного ответа нет!

Есть еще и другое: тяга у больных (и небольных!) к лекарствам, вера (и скандалы при неоправдавшихся надеждах) во «всесилие» медицины, мнительность, бесцельное хождение «мнимых больных» по врачам и т.д. Очень умные люди в свое время задавали и такой вопрос: расходы по трансплантации никогда пациентом «отработаны» быть не могут. Кто эти расходы должен взять на себя? У человека ХПН, он и до пересадки почки не работал и после нее не может работать. Значит, помогут только добрые люди (сами бедствующие) или та же тощая казна!

Даже это, весьма беглое перечисление, говорит о том (и государственные мужи этого не могут не понимать!), что об экономической эффективности российского здравоохранения не может быть НИКАКОЙ РЕЧИ! Сальдо, однозначно, отрицательное. А все остальные сетования и больных и медицинской общественности относятся все к той же, «непроизводственной», этической, моральной сфере. Но здесь бесплодные споры и дискуссии могут идти бесконечно. Главное — нет оснований рассчитывать на какой-либо кардинальный прорыв в отношении государства, общества и отдельных индивидуумов к медицине. Да-с.

Н.Ларинский, 2012

---

Оставить комментарий:

Имя:*

E-mail:

Комментарий:*

 я человек