Рязанские СМИ о здоровье и здравоохранении. Обзор 16.09—29.09

Li Sintia

Грустно, Роман. Даже ирония не злая, а, скорее, безысходная. Верните читателям вашу заразительную энергетику, амплуа критика и преобразователя!

Дата: 2013-10-04 22:36:55

nic

Люди страдают от плохого здоровья, потому что они бедны, и они бедны, потому что у них плохое здоровье. К.Маркс Недавно опубликован интересный документ, собственно говоря, поручение Президента Российской Федерации, В.В.Путина Правительству РФ «О задачах субъектов Российской Федерации по повышению доступности и качества медицинской помощи». Очередной повод для размышления… В середине 70-х гг. прошлого века появились работы, в которых делалась попытка возложить ответственность за качество медицинского обслуживания (в странах капитала, разумеется!), мягко говоря, небогатых слоев населения, на их собственную низкую культуру и образ жизни. В США тогда уже существовала проблема доступности медицинской помощи ввиду ее высокой стоимости и частнопредпринимательского характера врачебной деятельности. Говорили о барьерах во взаимоотношениях между населением и службой здравоохранения. Если перетолковать это на язык родимых осин, то низкая медицинская культура обитателей негритянских, мексиканских, пуэрториканских гетто и индейских резерваций причина того, что они и болеют чаще и живут меньше, чем большинство американцев с белой кожей. То есть на проблему смотрели так: существуют две культуры: «белых» и «черных», они исходно неравны, существует как бы две системы здравоохранения: для «белых» и для всех остальных, причем, поскольку медицина все время дорожает, то на здоровье бедных, а это и есть черные, можно сэкономить, в пользу «белых», разумеется. Сразу вспоминается старый анекдот о том, что в СССР нет белых и черных, а есть черные и красные. Черные едят черную икру, ездят на черных «Волгах» и ходят в магазин с черного хода, а красные – ходят с красными физиономиями, пьют дешевое красное вино, и машут красными флагами на демонстрациях. Но суть от этого не меняется, хотя красных и больше, но за здоровьем они не следят, поэтому им (и ими!) можно пренебречь! Но формально, буржуины делали акцент на лечении больных, а коммунисты на профилактике болезней. Отсюда понятно, что предмет и «ихней» и нашей медицины находится в области существования человека. Тогда чему служит удовлетворение общественной потребности сохранения здоровья? Возможности наиболее полной реализации человеческой деятельности. Но какая деятельность может быть у безработного или неработающего пенсионера, кроме сбора бутылок и жестяных банок? От этого ВВП (в смысле общественного продукта) не вырастет. Если человек дожил до сорока лет, он уже дал прибыль для общества, до 65 лет – двойную прибыль. Но это при условии, что у него есть нормальная работа! А если ее нет? Тогда непонятен и смысл борьбы с болезнями, которая должна устранить ограничения телесного существования человека, которые препятствуют его свободной полноценной деятельности (по сбору посуды) и собственно, человеческой жизни. «Разве это жизнь? Это – копрология»,- сказал как-то известный рязанский фотохудожник. Зачем предупреждать болезни? Для создания гарантий наиболее полной реализации возможностей человека как деятельного существа. О чем бы мы не говорили: об увеличении средней продолжительности жизни, профилактике первичного выхода на инвалидность или медицинской реабилитации, ответы будут такими же. Зачем жизнь продлять, зачем инвалидность предупреждать, зачем добиваться восстановления после заболеваний и травм и т.д. и т.п. Ясно, одним словом, зачем. Но так хорошо можно было говорить только при социализме, когда считалось, что у нас нет главного тормоза для всего этого – классового, а по сути, имущественного антагонизма! А если он есть, тут уж извини, проявлению твоей человеческой жизни будут препятствовать и болезнь, и инвалидность и ранняя старость и дряхлость, но главное - социальные барьеры, твоя унизительная бедность. Человек и при социализме, кстати говоря, не был самоцелью общественного развития и он и тогда мог рассчитывать лишь на определенный минимум общественно необходимой помощи (для слесаря и члена Политбюро этот минимум, разумеется, был различен). Но привыкшие к пусть некачественной, но бесплатной медицине, россияне упорно хотят, чтобы их лечили все более эффективно и сделали так, что бы они вовсе перестали болеть. Поскольку в основе беспокойства о здоровье у каждого индивидуума лежит один из базовых инстинктов – самосохранения, то проблема состояния системы здравоохранения одна из самых острых (после голода, конечно) для любой страны, а уж, тем более, для России, страны старой и больной. Но вот в чем закавыка: суть мысли что то в системе здравоохранения надо подправить, подкорректировать, отретушировать, залатать «…заключается в желании сохранить основу всех бедствий современного общества, устранив в то же время эти бедствия»,- как сказал классик марксизма! Но и отличие от капитализма настоящего очень существенное. Там система здравоохранения совершенствуется исходя из политики (популизм) и прагматики ( потребность в рабочей силе). У нас все иначе: реального производства нет и ситуация будет ухудшаться, по словам премьер-министра, потребность в рабочей силе можно удовлетворить за счет мигрантов, а по поводу их здоровья можно особенно и не загоняться, все равно они по-нашему не говорят. Остается один мотив – популизм, попытка набрать очки в глазах населения. «Уж двадцать лет, как минуло, а счастья то все нет!» Попытки поддержать шатающуюся конструкцию пока не дали ощутимых результатов. Если уж в благополучной Англии 90% врачей государственных больниц (врач общей практики в Лондоне два года назад получал в год приблизительно (на рубли) 3 млн.) занимаются частной практикой (но это 4 экономика мира!), то что нашим докторам-беднякам делать? И что любопытно: и европейцы и американцы наряду со страховой системой все время вводят элементы государственной системы здравоохранения. Но они богаты и могут себе позволить здравоохраненческий детерминизм: «Здоровье – развитие общества и экономики». Поскольку государство у нас на самом деле контролирует все меньше и меньше, кто станет провозглашать такой лозунг? Будет ли производитель лапши быстрого приготовления заморачиваться «решениями проблем индивидуальной адаптации тех, кто занят в производстве»? Если в США считают, что эскалация расходов на медицинскую помощь может представлять угрозу развитию экономики, то что говорить про нас. Капиталисты там призывают государство навести порядок в медицине, где и так (в США) на медицину тратят почти одну десятую часть национального дохода. Но у них и фармацевтика входит в четверку самых прибыльных отраслей экономики. Тут важнее другое: никакими мерами, принимаемые властью, не удается сгладить, а уж тем более ликвидировать социальные, реально существующие противоречия. Разве дело в количестве платных услуг? Это маскировочный дым, состоящий из словес. А когда дым рассеивается, то там вот что: 1) Медицина дорогая и малодоступная (высокие технологии) . 2) Системы профилактики нет , кроме потемкинских центров профилактики. 3) Эффективность первой медицинской помощи падает. 4) Квалифицированная амбулаторно-поликлиническая служба пока существует на бумаге, 5) Доверие населения к врачам возле нулевой отметки. 6) Между высокой наукой (где она?) и ее практическим применением – пропасть. Но при этом медицина у нас государственная. Государство – монополист, который держит все нити управления и контроля над социальными процессами. По сути дела, в таких условиях система медицинской помощи должно стать системой социального контроля, если учесть, что болезнь это необычное, нелинейное поведение, а здоровье – соответствующее поведение. Кажется, что государство заинтересовано, чтобы все вели себя соответственно и не болели. Но это иллюзия. Лес тоже государство должно охранять, а он горит. Дамбы тоже государственная забота, а Амур – шумит. И список этот бесконечен. На все ни рук, ни денег не хватает. Сколько решений, законов и приказов о здравоохранении принималось и издавалось за последние 20 лет? Едва ли не больше, чем за 70 лет существования советского здравоохранения, а сухой остаток? Теперь о бесплатности медицинской помощи. Это надо понимать так, что пациент сам ничего, никуда и никому не платит. Или государству эта помощь ничего не стоит? Конечно, второе, но при условии, что государство дает на медицину столько, сколько может.. Но поскольку мы постоянно об этом говорим, то потребительское отношение себя ждать не заставило. Тут уж никакие сарказмы о «бесплатном сыре» никого не убедят, мне это положено, так подавай! Что стоит за тревогой о бесплатности? Неужели забота о гуманизации отношений между врачом и пациентом? Тут уж даже не социализмом, а коммунизмом пахнет! Но «…структура здравоохранения может быть действенной только в том случае, если надстройка развилась вместе с базисом, соответственно ему…» Общество у нас рыночное, стало быть, капиталистическое, бесплатное здравоохранение – это социализм. Как это может быть? Ну ладно, раз государство разрешает пациенту бесплатно использовать диагностическое и лечебное оборудование, но как государство может от врача требовать больше, чем оно ему платит? Ведь за все огрехи великих организаторов здравоохранения отдуваться -то должен простой врач поликлиники. Именно на него сбрасывают свою желчь и негодование обозленные больные. Нехватка врачей и медицинских сестер будет нарастать, и никакие дополнительные испытания при приеме в медицинские ВУЗы не улучшат качество человеческого материала, из которого предстоит слепить врача! А ведь больные мечтают, что бы их лечил не просто врач, а хороший специалист, признанный авторитет в своей специальности! Не есть ли вся эта суета, вкупе с не очень славными результатами выборов, простое ублажение потребительской психологии или политический маневр? Ясно, что сейчас говорить о какой-то экономической целесообразности здравоохранения в общенациональном масштабе невозможно: профилактики нет, традиционное врачевание неэффективно, РАМН занята проблемами собственного выживания и возможностей денежных вливаний для выведения здравоохранения из сопора тоже больше нет (хорошо хоть это успели!). Даже если население и выскажется держать в Чухломе двадцать ФАПОв, какими силами загнать туда фельдшеров-выпускников? Как спасти поликлиники, которые обслуживают по 5000 населения, как избежать уже затеянных слияний и укрупнений, что делать там, где уже слились, закрылись, накрылись? Сломать эмпирически сложившиеся в практике здравоохранения формы и направления деятельности просто, а вот построить, тем более в условиях, когда «стропила гудят», всегда было проблематично. А тут еще образ жизни, в котором главное – сам человек. Судорожно создаваемые центры профилактики идут по уже давно исхоженному пути: разрабатываются абстрактно-всеобщие характеристики идеального здорового образа жизни. Путь легкий, но совершенно бесплодный. А кто будет изучать, почему люди (и врачи тоже!) ведут нездоровый образ жизни, и давать конкретные рекомендации? Летучие (мобильные) отряды? Да и как это сделать? Социальную психологию в медицинских институтах не изучают. «Какова жизнедеятельность индивидов, таковы и они сами»,- говорил классик. Понятно же, какие мы. Если не понятно, пройдите вечером воскресенья по любому из парков: помойка из банок, бутылок, упаковок сухарей, рыбы и прочей снеди. Как будто парк для того и создан, что бы с ожесточением грызть там сухари и накачиваться до ушей пивом. Весь здоровый образ жизни здесь заканчивается и начинается потом работа бесплатного здравоохранения! Морализаторство и прямые обличения здесь бесполезны: в обществе потребления стандарты поведения выше любого санитарного просвещения, тем более такого убогого, как у нас, хотя любители пива и не знают, что «низкий социально-экономический уровень – лучший предшественник гипертонии, чем эпизодическое употребление спиртного». Вряд ли предлагаемые меры существенно смогут ликвидировать дефицит медицинских кадров на селе, хотя ясно, что традиционный тип сельского народонаселения уже себя исчерпал. Слишком многие деревни «доживают». И «летучий» отряд вряд ли поможет, никакой преемственности у специалистов во время таких налетов нет. Те же проблемы, которые стояли перед «молодым советским здравоохранением» сто лет назад, остаются: хорошие дороги, устойчивое и прямое сообщение с городами, гарантированное бесперебойное снабжение и т.д. Как тут организовать диспансеризацию? Выездными поликлиниками, ответили специалисты тридцать лет назад. Где они? Да и заболеваемость теперь изменилась. Растет число хронических дегенеративных процессов (ИБС, нервные болезни, эндокринология и т.д.). Тут есть и группа болезней (суставы, ЖКТ и т.д.), которая не нуждается в госпитализации и койки можно сократить, но как быть тем, кто живет на селе, а «летучий» отряд прилетает нечасто? Активный патронаж, интенсивное лечение на дому? Чьими силами и средствами? Конечно, нужна профилактика. Хорошо сказано, что «обществу нужны здоровые люди, а не субкомпенсированные и напуганные «первым звонком» (инфаркт миокарда), хроники». Но профилактика это – общественная система, а не система медицинской помощи! Словом, проблем куча, но ясно одно: с какой стороны ни подойти, а потребность в медицинской помощи растет, и простой количественный объем, и потребность в повышении качества, и необходимость что-то менять в организации и в создании новых форм и видов медицинской деятельности тоже. Первое попытались удовлетворить простым наращиванием материально-технической базы здравоохранения и навешиванием подвесных потолков, а все остальное заставляет уже глубоко задуматься. Раньше бы все это объяснили «недостаточным уровнем управления». Тут и предлагались способы решения проблемы с «волнами», которые накатываются на российскую медицину. Их два: «укрепить берега» и «построить волнорез». Это, кстати говоря, является сутью политики последних двух десятилетий, а уж в здравоохранении, точно. Но только первый вариант и только исходя из возможностей бюджета. А вот «волнорезом» у нас снова окажется …участковая служба! Туда уже попала и диспансеризация, или поликлиники «попали» с диспансеризацией? А остальное тоже известно: этапность и преемственность, точная передача пациента из рук в руки, комплексность воздействий, строгий учет в единой форме всего, что связано со здоровьем индивида. В-общем, как во время войны: активное выявление и сортировка, этапность, комплексность и учет. Пока же видим выполнение частичных медицинских актов, согласно стихийной обращаемости больных и управленческие судороги. Ясно, что системообразующим фактором здравоохранения должно стать качество медицинской помощи и полнота удовлетворения населения в ней. Что это значит реально? Мы привыкли, что у нас качество и количество никогда не совпадают («Крупные по три рубля, мелкие – по рублю» и т.д.) А тут надо «лебедя, рака и щуку» запрячь, но так, чтобы они везли по прямой и не под откос! Надо, проще говоря, увеличить пропускную способность ЛПУ и обеспечить полноценность оказания медицинской помощи. Как этого достичь, да еще при реальном дефиците кадров? Только максимальным уплотнением рабочего времени, как в Германии: поступил больной для АКШ и протезирования двух клапанов и оперируется уже в шесть утра следующего дня, а не сдает месяц анализы, лежа в стационаре! Реально? Не знаю…Создание отделений (стационаров) долечивания. Больной с ОИМ после двух недель в кардиологии идет себе, бедолага домой, а надо бы на реабилитацию. Возможно? Не знаю…А ведь это, по сути, первое звено системы реабилитации. Компетентные эксперты считают, что специализированные стационары должны работать на четко определенный круг региональных многопрофильных ЛПУ. Ну, укрупненные межрайонные центры в Москве уже начали создавать, пока ничего хорошего, но время, может быть, покажет. Вот такая система следствий, вытекающая из одного принципа: качественно и максимально полно. Единая цель, требующая единства времени, места и действующих лиц. Тут только управленческая воля. Нас много раз призывали к сознательности, к необходимости взаимных плодотворных контактов, но это, простите, идеализм, ибо бытие определяет сознание. Врачи традиционно разобщены, как князья Древней Руси, ведь работа с больным индивидуальна, а тут требуется единое начало, объединяющее, хочешь ли ты того, или нет. Но у нас любая система работает идеально только на бумаге: части могут быть собраны вместе, но системы все равно не получается. Есть все: приказы, проверки, отчетность, оперативная информация, нет только одного – эффективного конечного результата. Такая система может и сама работать, не надо семи пядей во лбу иметь, только далеко не сразу понятно, в «хорошую» или «плохую» сторону! Но иначе и не получается: твердой законодательной и подзаконной базы нет и задать программу системе невозможно, а как тогда корректировать то, чего нет? И что? Снова Президент дает поручение, снова здравоохранение управляется в «ручном режиме», но ручное управление ставится на машины для инвалидовСнова изменение закона, снова шараханье из стороны в сторону… Принесет ли что - то очередное поручение Президента, не знаю, да думаю, и никто не знает, он уже столько раз их давал…

Дата: 2013-10-02 08:52:15