Осторожно, гонорея!

Любовь – прекрасное чувство! Для влюбленного человека целый мир меняется и начинает играть новыми красками! Но даже в громадном море есть скрытые подводные рифы. И чтобы корабль ваших чувств не пошел ко дну, лучше заранее позаботиться о безопасности интимных отношений.

---

«Представлял собой ученого западноевропейского типа»

Если с именем Пирогова связано начало русской хирургии вообще,

то с именем С.П.Федорова связан наиболее блестящий период ее,

охватывающий первую треть XX века.

Н. Н. ЕланскийЕсть люди, которым уже по жизненному дебюту можно предсказать жизненный успех и высокие достижения, несмотря на известные «скелеты в шкафу». Сергей Федоров, внук крепостного и сын действительного статского советника, главного врача  Ново-Басманной больницы П.Н.Федорова, блестящий выпускник медицинского факультета Московского университета и относился к таковым. Отец и учителя: А.А.Бобров и Н.В. Склифосовский хорошо «натаскали» его  по хирургии, а Г.А.Захарьин — по терапии. Федоров, не смущаясь, ответил маститому профессору, что терапия ему нужна для овладения хирургией! В 1893 году С.Федоров едет в Берлин к профессорам Э.фон Бергману (Ernst von Bergmann, 1836-1907) и К. Шиммельбушу (Kurt Schimmelbusch,1860-1895) изучать асептику из первых рук. Он попутно освоил цистоскопию под руководством немецкого урологического корифея Леопольда Каспера и приобрел несколько цистоскопов с цейсовской оптикой. Первый в России ректоскоп и первый рентгеновский кабинет появились тоже благодаря Федорову. Примечательно, что «пересаживая» на отсталую российскую почву достижения западно-европейской клиники и техники, Федоров никоим образом не оставался в роли простого эпигона, а очень рано проявил себя как крупная личность, умеющая отделять «зерна от плевел»! Освоив немецкий электротрепан, он посчитал его слишком маломощным и с помощью московского инженера М.А.Менцеля создал то, что ему было нужно. Спустя пять лет он уже приват-доцент. Докторская диссертация С.П. Федорова была посвящена сывороточному лечению столбняка . 22 марта 1903 года после «закрытой баллотировки» С.П.Федоров был избран заведующим кафедрой госпитальной терапии Военно-Медицинской академии. Тут надо остановиться на легенде о том, что это была лучшая клиника страны. Да не тут-то было. С.П.Федоров пишет об ожогах больных грелками, о некрозах кожи после инъекций солевого раствора, о воспалениях мочевого пузыря после халатной катетеризации, о падениях тяжелых больных с кроватей и смерти от неостановленного своевременно кровотечения! Эх, халатная Россия! Урологическая клиника, урологический институт, лаборатория, библиотека, анатомический музей, эндоскопический и рентгеновский кабинеты — всем этим академия обязана была С.П.Федорову! Спокойствие, самообладание, уверенность, «полная красоты операция» — вот что такое Федоров-хирург. За тридцать лет он выполнил 655 операций на желчных путях и 1030 операций на почках. В 1909 году  он почетный лейб-медик, с 1912 года — лейб-хирург с правом ношения царского вензеля.

 

С.П. Федоров (крайний справа) в царской ставке.

Ему пришлось заниматься лечением наследника-цесаревича, самого известного гемофилика XX века. Федоров, обладавший мощным талантом,  сильной волей и огромной трудоспособностью, не знакомый с материальной нуждой хирургов из поповичей, хорошо владевший французским, английским и немецким языками,  а потому свободно общавшийся с Бергманом и Шиммельбушем, Каспером и братьями Мэйо, владевший в полной мере искусством речи и эпистолярным мастерством, представлял, как мне кажется, самую крупную величину отечественной хирургии первой трети XX века! Потому то его дважды арестовывало ЧК, и он чудом избежал расстрела — тайный советник, кавалер многих орденов, лейб-медик царя, имевший брата-эмигранта во Франции, конечно, представлялся врагом народа! При этом его приглашают в лечебно-санитарное управление Кремля, где он  с успехом лечит большевистских вождей и успешно удаляет пораженную туберкулезом почку у С.Орджоникидзе. Орден Ленина, персональный «Линкольн», дача в Гагре, звание «Заслуженного деятеля науки», кафедра, журнал, съезды, возможность спокойно ездить за границу и пользоваться всеми благами жизни (словно и не было никакой революции!) — вот признаки большевистского благоволения к талантливому врачу. У него, как у всякого светила, были и некие темные пятна: в конце карьеры Федоров, как и Бильрот, охладел к хирургическим тусовкам, блестяще владея пером, не писал рецензий и никогда не был автором некрологов, даже для своих учеников.  С 1930 года перестал участвовать и в работе хирургического общества. Слишком, несомненно, любил жизнь и себя в ней.

Личность напряженно деятельная и амбициозная, Федоров перенес много стрессовых, порой «подрасстрельных», ситуаций, и в течение многих лет страдал артериальной гипертензией. Примечательно, что в отличие от В.И.Ленина, М.А.Булгакова и Л.А.Филатова, гипертония у него была довольно быстро обнаружена: АД 180/200 на  110/120 мм рт. ст. Вначале 1930-х гг. профессор кафедры факультетской терапии ВМА, Д.О.Крылов констатировал наличие у Федорова выраженного склероза периферических сосудов, аорты и выраженной гипертрофии сердца. Сердечный толчок был резистентен и определялся в V-VI межреберьях, а левая граница сердечной тупости доходила до передней подмышечной линии (!), II тон на аорте был резко акцентирован. Печень была увеличена с плотным краем. Пальпировался большой, в виде груши растянутый желчный пузырь (диагноз ЖКБ был поставлен Федорову еще в 1917 году). В 1933 году  он перенес два приступа желчной колики (очень любил покушать и выпить французского вина).

 

Он регулярно консультировался с выдающимся немецким хирургом  Б.Прибрамом (Bruno Oskar Pribram, 1887-1940), который и диагностировал у него желчно-каменную болезнь и водянку желчного пузыря. В 1931 году Федоров заболел нижнедолевой правосторонней пневмонией, на фоне которой у него впервые возник приступ сердечной астмы. Первый раз он перенес пневмонию в 1917 году, когда его лечил выдающийся российский терапевт В.Н.Сиротинин. Третий раз он заболел пневмонией летом 1932 года, отдыхая в Гагре (дачу, в которой снималась знаменитая сцена «пьянства животных» в фильме «Веселые ребята» большевики Федорову вернули). Вскоре, уже находясь в Германии, он перенес левосторонний плеврит и с этого момента приступы сердечной астмы  стали возникать по ночам постоянно… Борясь с из-за возникавшей по этому поводу бессонницей Федоров начал бесконтрольно принимать мединал, эвипан и другие снотворные препараты до такой степени, что впадал в сонное опьянение и дезориентацию. Весной 1934 года к приступам удушья присоединились отеки голеней. Консилиум с участием Г.Ф.Ланга, Д.О.Крылова, М.И.Аствацатурова и Е.И.Боришпольского обнаружил у Федорова несомненные признаки  паркинсонизма (причину его, кстати говоря, приписывали увлечению снотворными):  пропульсия, шаркающая походка, тремор. Бессолевая диета, мочегонные, сердечные гликозиды… В июле 1934 года приободрившийся Федоров едет в немецкий санаторий, где его

осматривает выдающийся немецкий терапевт и основатель психосоматики Г.фон Бергманн (Gustav von Bergmann,1878-1955). Это мало что изменило и в октябре-ноябре 1934 года  у Федорова  уже возникли эпилептиформные приступы… С 21 ноября он слег. Лечение проводил сын В.Н.Сиротинина — Г.В.Сиротинин, консультантами были профессора Скобло, Крылов, Аствацатуров, Никитин. До конца жизни была умеренная сердечная декомпенсация,  пульс держался в пределах 76-93 ударов в минуту, временами возникали экстрасистолы, АД в пределах 160/90 мм рт. ст. В легких единичные влажные и сухие хрипы, примесь крови в мокроте, дыхание временами типа Чейн-Стокса с паузами по 25-30 секунд. К концу января 1935 года из-за усилившегося паркинсонизма Федоров не мог ходить, а в последние месяцы жизни не мог и сидеть. Активная речь была практически утрачена,  развились бульбарные расстройства. Апатия, временами возбуждение, эмоциональное слабодушие, бредовые идеи, бессонница в сочетании с дневной сонливостью…Снижение критики, анозогнозия, снижение памяти, пирамидные и экстрапирамидные расстройства неуклонно прогрессировали, и, в конце концов, М.И.Аствацатуров поставил скорее академический, чем клинический  диагноз: «desintegratio lacunaris». Очередная левостороння пневмония оказалась последней, и 15 января 1936 года С.П.Федоров умер от «паралича дыхания»…

…М.П.Кончаловский писал, что даже во врачебной среде считали, что у Федорова был рак, так сильно он похудел в последнее время. Что же оказалось на самом деле?  ХНЗЛ и левостороння пневмония, значительное увеличение сердца и кальцинированные бляшки в коронарных артериях, сплошные изъязвленные, покрытые тромбами бляшки в брюшной аорте, массивная кальцинация стенки аорты и подвздошной артерии…дивертикулез кишечника, бронхит,  гастрит, перихолецистит, водянка и кальциноз желчного пузыря. В головном мозге В.П.Осипов  обнаружил  массивные очаги размягчения в области зрительных бугров, внутренней капсулы и в области заднего рога и выраженный атеросклероз сосудов головного мозга.

Нет сомнения, что определяющим звеном болезни С.П.Федорова  было нарушение холестеринового обмена (тяжелый атеросклероз коронарных артерий, аорты, церебральных сосудов, ЖКБ), который развился на фоне длительной, некорригируемой артериальной гипертензии, на фоне стрессов, курения, нарушении диеты и т.д. Все было  вполне типично, но приходишь в замешательство, когда убеждаешься, какой ценой достается  такая квинтэссенция таланта, какая была отпущена Сергею Петровичу Федорову. Куда делся блестящий талант, остроумец и жуир? Откуда появился этот апатичный, слабоумный, давящийся пищей паркинсоник? Если это и диалектика, то ужасная…

Николай Ларинский, 2002-2012.

---

Оставить комментарий:

Имя:*

E-mail:

Комментарий:*

 я человек

 Ставя отметку, я даю свое согласие на обработку моих персональных данных в соответствии с законом №152-ФЗ
«О персональных данных» от 27.07.2006 и принимаю условия Пользовательского соглашения