26 июня — Международный день борьбы с наркотиками

Международный день борьбы с наркоманией и незаконным оборотом наркотиков учрежден Генеральной Ассамблеей ООН в 1987 году. Отмечается он 26 июня.

---

«Он носил маски, которые то и дело менял…»

Человек — это изобретение недавнее. И конец его, быть может, недалек…

М. Фуко

Как странно: Э.Т.В. Гофман меняет имя из любви к человеку, которого не знал лично, но которого знает весь мир, — Моцарту, а Мишель Фуко отказывается от имени человека, которого знает очень близко, но который известен жителям лишь его родного города, — собственного отца, которого звали Поль Фуко! Он был хирургом и профессором анатомии в самом древнем городе Франции — Пуатье.

Богатая провинциальная семья: преуспевающий хирург-отец и состоятельная мать, дочь хирурга. Поль Фуко оперировал в обеих городских больницах и преподавал, а три его сына ни в чем не нуждались, но воспитывали их пуритански и для приличия даже водили в церковь. Даже учиться (хотя в зрелом возрасте был по меньшей мере агностиком!) Поль-Мишель Фуко начал в иезуитском коллеже Генриха IV, а затем, продолжил в коллеже Св. Станислава. О Фуко в детстве говорили: «замкнутый ребенок с наклонностями малолетнего преступника»! С 1942 года Фуко начал серьезно заниматься философией — поразительно, в «малолетнем правонарушителе» проснулась «могучая тяга к интеллектуальным построениям». Это и заставило его вступить в острый конфликт с отцом, который хотел, чтобы Мишель стал хирургом, но им станет младший брат — Дени, а Мишель начинает готовиться к поступлению в Мекку высшего образования — Эколь Нормаль. Биограф пишет, что Эколь Нормаль — это «очаг странностей и эксцентричности, причем не только в поведении людей, но и в сугубо интеллектуальной или политической сферах. Ибо Высшая нормальная школа — это, прежде всего, призыв блистать, заявить о себе. В ход идут любые средства, позволяющие прослыть гениальным и заложить фундамент будущей славы». «Все показывали себя с худшей стороны», «У каждого был свой невроз», — пишут однокашники Фуко, который был в то время замкнутым, но ядовитым по отношению к сокурсникам. «Яростный спорщик, он со всеми в ссоре», — пишет биограф. «Чудовищная агрессивность», «мания величия» — вот характеристика, прилагаемая к молодому Фуко. Неужели он всерьез тогда считал себя гениальным? Если и так, то пока добивается он лишь одного — всеобщей ненависти. Его считали полупомешанным. Основания для этого были: однажды его нашли на полу с изрезанной бритвой грудью, в другой раз он носится за однокашником с ножом. После второй суицидальной попытки (в 1948 году) Фуко оказывается в психиатрической клинике Св. Анны (Ste.-Anne mental hospital), и лечит его сам профессор Делай (Delay Jean-Louis-Paul, 1907-1987), светило французской психиатрии. Ж. Делай был пионером психофармакологии («наркотерапии») во Франции, он первым предложил использовать барбитураты (амитал натрия) при МДП, острых неврозах, шизофрении (чуть позже во время манифестации МДП у Э. Хемингуэя его «держали» на амитале натрия). Он возглавлял психиатрическую клинику госпиталя Св. Анны. Ж.Делай первым (в 1939 г.) применил ЭЭГ во Франции, стал использовать хлорпромазин и резерпин в психиатрии и вместе с П. Деникером в 1952 г. предложил термин «нейролептики». Неизвестно, какой диагноз он поставил Фуко и чем его лечил, но это помогло мало, поскольку попытки самоубийства (демонстративного?) у Фуко продолжаются.

Врач Эколь Нормаль, доктор Этьен, говорил, что «эти всплески (Фуко — Н.Л.) были связаны с болезненным переживанием гомосексуальности и нежеланием мириться с ней». Действительно, возвращаясь из ночных рейдов по барам «Голубая устрица», Фуко буквально впадал в состояние прострации, и врач следил, чтобы он не наложил на себя руки по-настоящему! В то время никакой толерантности к людям с нетрадиционной ориентацией во Франции не было. Они скрывались в подполье, но Фуко был не один. Слишком уж многие были осведомлены о том, что надо было держать в тайне! Именно гомосексуальностью объясняют его почти болезненный интерес к психиатрии, психоанализу и психологии: он, вероятно, пытался докопаться до источника своей ненормальности. Более того, его книгу «История безумия» (есть в Интернете) рассматривают как тесно связанную с биографией автора, а уж «Историю сексуальности» — тем более! Кстати, американцы, говоря о Фуко, буквально каждую строчку трактуют с точки зрения его «нетрадиционности»! Но с другой стороны, Фуко был геем, но вовсе не каждый гей — Фуко! Интерес его к извивам человеческой психики несомненен. Более того, он и сам мог бы стать известным психологом или психиатром, но вовсе не потому, что «психиатры все сдвинутые», а в силу талантливости и способности понимать других. Но все же, все же его ненормальность заставляет его страдать, и он «бежит» — уезжает в Швецию. В эти годы у Фуко кроме «странностей» проявились огромная работоспособность, высокая эрудиция и широта интересов. Его книжные знания не знают границ. Он изучает немецкий язык, чтобы в подлиннике читать Хайдеггера, и его будущее как философа определил именно Хайдеггер. Но Ницше он знал лучше! Среди его любимых авторов Фрейд и Крафт-Эбинг. Примечательно, что вместе с книгами Башляра и Кинси он читает Кафку и Фолкнера! Но он еще увлекается и Маркизом де Садом! Психиатрия и история философии, как и сама философия — вот, пожалуй, любимые предметы Фуко. Но мало этого, в 1950 году Фуко становится членом коммунистической партии Франции! Занятно: активный гей и активный коммунист в одном флаконе! И в этом же году Фуко срезается на доцентском экзамене (агреже), что стало даже большей сенсацией, чем его попытки самоубийства: он имел репутацию психа, но психа почти гениального. Кстати говоря, этот провал едва не привел его к новой суицидальной попытке, поэтому трудно понять, чего в нем было больше — безумия или таланта. Через год он успешно проходит конкурс, хотя убежден, что над ним издеваются, заставляя рассуждать…о сексуальности! Фуко становится агреже (доцентом) и для практики устраивается в лицей Тьер, где всех задирает, устраивает скандалы и ссоры и «до кучи» затевает любовный роман с одним из учащихся! Конечно, после такой «аморалки» ему пришлось уйти и перейти ассистентом в Лилльский университет. Фуко был, по нашим меркам, «кандидатом наук» по философии, психологии и психофизиологии. Учась у знаменитого психолога Лагаша, Фуко просит его стать личным психотерапевтом, но Даниель Лагаш отказывается и направляет Фуко к психоаналитику, однако Фуко не выдерживает и трех месяцев лечения. Потом он всю жизнь мучился вопросом: ходить или нет к психоаналитикам? Фуко и сам был «подкован»: он очень хорошо освоил тест Роршаха, увлекался и другими психотехниками. Он был переводчиком знаменитой работы основателя «экзистенциального анализа» Л. Бинсвангера «Сон и экзистенция». Любопытно, что Фуко стал стажером по психиатрии в той самой больнице, где лечился, — в госпитале Св. Анны! Он занимался электроэнцефалографией и работал не только в больнице, но и в главном тюремном госпитале Франции в тюрьме Френ. Он начал преподавать психологию в Эколь Нормаль, так что знал, о чем говорит в «Истории безумия»! Любопытно, что сразу после смерти Сталина, но еще до XX съезда КПСС Фуко вышел из компартии! В это же время происходит очередной его «роман» — с композитором Жаном Барраке… У Фуко, надо сказать, психологические штудии неплохо совмещались с эпизодическим пьянством, философия — с лихим вождением «ягуара», психиатрия — с «голубой» любовью! После Швеции были Германия и Польша, и в это время начинается активное литературное творчество Фуко. Скоро он напишет мощную книгу «Рождение клиники», которую я хорошо знаю и много раз цитировал. Говорят, что М. Фуко был блестящим лектором, его любили студенты даже при всех странностях и пристрастности при выставлении оценок, но не любили на кафедре — за высокомерие, эксцентричность и интеллектуальный снобизм. Определение «интеллектуал» по отношению к Фуко звучало в устах коллег как ругательство! Да еще он назначил свою сердечную привязанность (в течение 25 лет!), Даниэля Дефера, своим ассистентом. Фуко позже говорил об этой связи: «Я жил страстью. Возможно, в какой-то момент эта страсть приняла облик любви. Но на самом деле речь шла именно о страсти…». Не о каждой женщине мужчина скажет так! Фуко принадлежала и еще одна мысль, столь популярная сейчас: «Пока браки между мужчинами не признаны, нельзя говорить о цивилизации». Примечательно, что, несмотря на скандальность существования, начиная с середины 60-х гг. к Фуко приходит слава, хотя его как преподавателя «ссылают» в Тунис, где он впервые отведал гашиш, опиум и каннабис. При этом в 1968 г. он становится профессором философии Сорбонны и тут же принимает участие в студенческих беспорядках и…бросает камни в полицейских! Все прощали Фуко за талант: в течение двадцати лет каждая его еженедельная лекция студентам становилась событием в интеллектуальной жизни Парижа, который трудно чем-либо удивить! Читать лекции двадцать лет при всегда переполненной аудитории с трансляцией еще в одну аудиторию — да об этом любой профессор может только мечтать! Восемьсот слушателей у лектора, который не использует ораторских приемов, говорит ясно и совсем не импровизирует, хотя сам он говорил: «Для людей, сидящих в аудитории, я — актер, акробат. Когда лекция заканчивается, мною овладевает чувство бесконечного одиночества»… И почти одновременно Фуко говорит о том, что для него нетерпимо: трибуналы, полицейские, больницы, психиатрические лечебницы, школа, военная служба, пресса, телевидение, государство. Современный Бакунин! Он очень много путешествует и демонстрирует прямо-таки гипоманиакальную работоспособность, источники которой, бывшие для окружающих за семью печатями, теперь понятны: уже к 1975 году Фуко перепробовал ЛСД, кокаин, марихуану, опиум и, пожалуй, не добрался лишь до героина… А в июле 1978 года, когда Фуко под опиумным «кайфом» переходил через улицу, его сбила машина… Но это было еще не самое ужасное…

…Трудно сказать, когда заболел Фуко, но внешне болезнь проявилась в разгар «чумы голубых». Он плохо себя чувствовал и в 1983 году, и в течение нескольких месяцев 1984 года жаловался на «грипп». Его беспокоили слабость, головная боль и кашель. «Я все время словно в тумане», — говорил Фуко. 2 июня 1984 года он потерял сознание в своей квартире. Его доставили в обычную больницу, откуда, спустя неделю, перевели в клинику Сальпетриер, самый знаменитый госпиталь Парижа. Считалось, что Фуко не знал, чем он болен, но в дневнике (уже в 1983 году!) он писал о том, что, вероятно, у него СПИД, а уже после начала болезни в разговоре с другом он показал удивительную осведомленность о тогдашнем состоянии проблемы ВИЧ-инфекции… Он все-таки был талантливым историком медицины

В конце июня 1984 года газета «Ле Монд» опубликовала врачебное заключение:

 «Профессор Поль Кастен, главный врач отделения неврологии больницы Сальпетриер, и доктор Брюно Сорон сообщили, что г-н Мишель Фуко поступил в клинику заболеваний нервной системы Сальпетриер 9 июня 1984 года для проведения дополнительных исследований, необходимость которых продиктована неврологическими проявлениями, осложнившими септическое состояние. Эти исследования выявили наличие церебрального нагноения. Лечение антибиотиками сначала дало положительную динамику, но резкое ухудшение отняло надежду на эффективность терапии». Напрямую о СПИДе не говорилось, и, в отличие от Р. Нуреева и Ф. Меркьюри, врачи не смогли применить у Фуко даже первые, не слишком эффективные препараты для лечения ВИЧ-инфекции… Известно, что к СПИД-индикаторным поражениям нервной системы относятся:

• энцефалопатия, связанная с ВИЧ;

• лимфома головного мозга первичная;

• саркома Капоши головного мозга (на эндотелии сосудов);

• лейкоэнцефалопатия мультифакторная прогрессирующая;

• токсоплазмоз мозга.

О чем именно шла речь в случае Фуко, неясно, зато был ясен прогноз…

Примечательно, что в своей работе «Использование удовольствий» Фуко говорил: «Есть такие моменты в жизни, когда постановка вопроса о том, можно ли думать и воспринимать не так, как принято думать и видеть, необходима, чтобы продолжать смотреть и размышлять… Разве…работа философа не состоит в том, чтобы не осенять легитимностью то, что уже известно, а попытаться узнать, как и в каких пределах можно думать по-другому?» Фуко дерзнул не только думать, но и поступать иначе, но это дерзание закончилось катастрофой…

Николай Ларинский, 2013

---

Оставить комментарий:

Имя:*

E-mail:

Комментарий:*

 я человек

 Ставя отметку, я даю свое согласие на обработку моих персональных данных в соответствии с законом №152-ФЗ
«О персональных данных» от 27.07.2006 и принимаю условия Пользовательского соглашения