Новые зубы за один день

Плохая экология, некачественная вода, неправильное питание часто негативно влияют на жизнь современного человека. Все это приводит к тому, что люди еще в достаточно молодом возрасте обращаются за помощью к медикам, в том числе и к стоматологам. И часто приходится идти к специалисту не только за пломбой, но уже за новыми зубами.

---

Николай Ларинский: «…Классик нашей медицины…»

Георгий Федорович Ланг (1875-1948) родился в небогатой семье «кожевенных дел мастера». Когда-то дед выдающегося клинициста приехал в Россию из северо-восточной Баварии. Наверное, правильно имя Ланга должно звучать как Georg Friedrich Lang. Хотя, детство Ланга было «безрадостным», но классическое гимназическое образование он получил в знаменитой Peter Schule. После ее окончания Ланг в 1894 г. поступил в Военно-медицинскую академию, которую с отличием закончил в 1899 году (его имя занесено на мраморную доску академии). После этого он был на три года оставлен для усовершенствования и работал в клинике выдающегося ученика  С.П.Боткина — профессора М.В.Яновского. В 1901 г. Георгий Ланг защитил докторскую диссертацию, посвященную диагностическому значению повышения осмотической стойкости эритроцитов при раке желудка. В 1903-04 гг. Г.Ф.Ланг (за собственный счет!) отправляется за границу и работает в клиниках выдающихся интернистов Германии: Л. Креля (Albrecht Ludolf von Krehl , 1861-1937), Ф.Мюллера (Friedrich von Müller 1858-1941), Ф.Крауса ( Friedrich Kraus, 1858-1936), Франции — у Ф.Видаля (George Fernand Isidore Widal ,1862-1929) и в Пастеровском институте. У него была блестящая возможность познакомиться с достижениями функциональной диагностики, которая активно развивалась тогда в Европе. Он много раз потом ездил во Францию, Германию, Италию, Швейцарию, Австрию, Швецию, Норвегию и Голландию, знал многих ведущих тамошних клиницистов и, что называется, «держал руку на пульсе». В 1905-06 гг. Г.Ф.Ланг — ординатор Николаевского военного госпиталя в Петербурге, в 1905 г. — приват-доцент Военно-медицинской академии, в 1906-1919 гг. — он проходит путь от сверхштатного ординатора до заведующего отделением Петропавловской больницы для бедных. К 1905 году относится первый интригующий эпизод его биографии: Г.Ф.Ланг, по внешним признакам, верный ученик М.В.Яновского, с конца этого года проводит исследования в лаборатории профессора С.С.Салазкина и работает в Петропавловской больнице и сверхштатным ординатором терапевтического отделения и сверхштатным ассистентом, а с 1908 г. — приват-доцентом клиники госпитальной терапии Женского медицинского института под руководством другого ученика Боткина — профессора Г.А.Смирнова. Есть несколько версий столь резкого разрыва:

1) упреки М.В.Яновского в адрес Ланга , что он предпочитает публиковаться в немецких журналах, в ущерб отечественным (А.И.Воробьев уверяет, что Яновский назвал Ланга «немецкой обезьяной»!); Примечательно, что говорит самый известный ученик Ланга по этому поводу: « Немецкая медицинская наука являлась для нас образцовой образования, и печатные работы в « Zeitschrift für klinische Medicin»,или « KlinischeWochenschrift» , были, с одной стороны, свидетельством ее ценности, с другой стороны, способом информации международной науки — русские журналы за границей не читают до сих пор» (А.Л.Мясников 2011);

2) отказ ВМА предоставить Лангу штатную должность в связи с немецким происхождением (мало в Петербурге было врачей немцев!). Как бы то ни было, никаких отношений Яновский и Ланг после этого не поддерживали, а много позже Г.Ф. Ланг благополучно «похоронил» любимое детище Яновского — т.н. «учение о периферическом сердце»! Биограф Г.Ф.Ланга считает причиной расхождения несходство характеров: Яновский мог быть по-генеральски резок, а Ланг — обидчив и оба были «крутыми»! Примечательно, что ученики Яновского и Ланг с учениками, в сущности, решали одни проблемы и использовали одни и те же методы исследования!

Вторая интрига возникла уже после революции, когда Г.Ф.Ланг уже был профессором клиники факультетской терапии Государственного института медицинских знаний и кафедры терапии Петроградского института усовершенствования врачей. …Летом 1917 года первая жена Ланга с их четырехлетним сыном, Антоном (Аnton Lang, 1913-1996) отдыхали в Финляндии. Началась революция в Петрограде, и они решили переждать, пока все уляжется. Не улеглось, и они оказались у родственников Ланга в Померании. В Россию они больше не вернулись, Антон Ланг блестяще закончил Берлинский университет, стал известным немецким и американским (в 1949 г. эмигрировал в США) физиологом растений, членом нескольких престижных академий наук (много позже приезжал в СССР). Этот факт, как и наличие сестры в Голландии, позже стоил Г.Ф.Лангу немалых волнений, а мог стоить и свободы и самой жизни…

Нравился или не нравился Лангу переворот 1917 года, мне неизвестно, но он принял его как данность, саботировать не стал и на службу к новой власти пошел. В нем, потомке бедного кожевенника, произошла разительная метаморфоза: он держался в клинике величественным, недоступным олимпийцем, всегда элегантно одетым образцом аккуратности. В сумбурные и нищие 20-е годы это резало глаз, особенно «рабфаковцам» с пролетарским происхождением. Но это Ланга занимало мало. По-немецки дисциплинированный, педантичный и строгий, он весь был в клинике, в науке, в преподавании. Любопытно, что Георгий Федорович проявил себя не только как блестящий клиницист и ученый, но и как администратор: он был и заведующим отделением, и главным врачом Петропавловской больницы и ректором, и проректором I Ленинградского медицинского института и директором клиник ВИЭМ. Тринадцать лет Ланг был штатным консультантом Лечебной комиссии Ленинградского обкома партии (филиал Лечсанупра Кремля).

Антон Ланг

Не ошибусь, если скажу, что основной, главной темой научных исканий Г.Ф.Ланга и его учеников была артериальная гипертензия. У него, видимо, было очень острое «чутье» ученого: в то время артериальная гипертония и ее осложнения была распространена не столь широко как сейчас, и надо было быть провидцем, чтобы увидеть нынешнюю ее «пандемию»!

Проблема повышенного (и пониженного) артериального давления начала интересовать врачей с того момента, когда появилась техническая возможность его измерять. Когда повышение артериального давления связали с его неприятными последствиями, стали искать причину. В первой четверти XX века ее видели в артериосклерозе (П. Потен), поражении почек (Ф.Фольгард при «брайтовой болезни»), патологии надпочечников (Камиль Лиан). Отмечалась гипертония и при полицитемии (полиглобулии). Но было много случаев, когда давление повышалось и без этого «набора» болезней, у людей, по всем параметрам (которые тогда могли определить) здоровых! Такую гипертонию находили многие клиницисты, но называли по-разному - «генуинной», «эссенциальной», «идиопатической», «перманентной». Часто ее связывали с психическими стрессами. Момент очень важный: рядом с симптоматическими гипертониями появляется самостоятельная нозологическая форма. Начало этому у нас положила пятидесятистраничная работа Г.Ф.Ланга «О гипертонии», вышедшая в 1922 году. Больше четверти века посвятил Ланг этой проблеме! Все закончилось фундаментальным трудом Ланга «Гипертоническая болезнь» и посмертной Сталинской премией (1951 г.). Конечно, было и другое: клиника, преподавание, общественная деятельность, двадцать учеников — академиков и профессоров, другая важная работа — «Вопросы кардиологии» (1936), где самым важным является раздел о миокардиодистрофиях, организационная работа — Г.Ф.Ланг был первым, кто выдвинул идею об объединении поликлиник со стационарами и реализовал ее на практике. А как написана Лангом глава об исследовании сердечно-сосудистой системы в «Основах клинической диагностики» под ред. Д.Д.Плетнева и А.М.Левина (1922 г.)! Ни одного лишнего слова! Вот короткая цитата оттуда: ««На практике перкуссия глубокой сердечной тупости — одна из самых труднейших задач физической диагностики, при этом, однако, и одна из важнейших…сравнивать между собой результаты различных исследователей, полученные при помощи этих весьма индивидуальных и чисто субъективных методов, конечно, нельзя…Практика показала, что для выслушивания сердца различные фонендоскопы и подобные сложные аппараты никакого преимущества перед обыкновенными, лучше всего деревянными стетоскопами, не представляют» (Г.Ф.Ланг,1922).

Г.Ф.Ланг был истинным учеником С.П.Боткина, он был клиницистом-физиологом!

…Профессор Ланг был, несомненно, терапевтической «звездой» и его приглашали для консультации к другим «звездам» — крупным политикам, актерам и деятелям культуры и т.д. Известно, по крайней мере, два трагических эпизода, связанных с этим. Г.Ф.Ланг был первым из профессоров-врачей, кто прибыл в Смольный после убийства С.М.Кирова: «Наконец один за другим прибывают врачи: первым приехал профессор-кардиолог Георгий Федорович Ланг, следом за ним профессор-хирург Василий Иванович Добротворский. Осматривают... Лица их настороженны, без выражения надежд. Суровый по натуре, резкий Добротворский первым заявляет, что положение безнадежно. Более деликатный, более мягкий Г. Ф. Ланг, которого я хорошо знал по совместной работе в 1915-1918 годах в 146-м петроградском лазарете, подходит ко мне и тихо говорит: «Бесполезно, exsitus». И все же врачи пытаются бороться за бесценную жизнь Мироныча. Появляется и третий профессор, тоже хирург — Юлиан Юстинович Джанелидзе. Он подходит к Кирову и сразу же обращается к коллегам — надо составить акт о смерти» (М.В.Росляков, 1991). Спустя два года, в июне 1936 г. Г.Ф.Ланг вместе с Д.Д.Плетневым и М.П.Кончаловским участвовал в лечении умиравшего от легочно-сердечной недостаточности А.М.Горького. Биограф пишет, что терзаемый мрачными предчувствиями, Г.Ф.Ланг поделился с Д.Д.Плетневым своими сомнениями, на что тот неудачно сострил: «Раз Вас сюда вызвали, то Вы за все и отвечаете». Но судьба как раз на Плетнева и возложила груз «несправедливой и тяжкой ответственности» — в 1941 году его расстреляли. Примечательно, что казнили лечивших Горького Л.Г. Левина, В.С.Хольцмана и И.Н.Казакова, а Ланга, потенциального немецкого шпиона, не тронули, хотя все время о его немецком происхождении, как выяснилось позже, помнили. Он сам вспомнил об этом в 1941 году, когда ему предложили стать главным терапевтом РККА. Он, безусловно, понимал, что немцу в такую пору не будут доверять, и предложил вместо себя кандидатуру М.С.Вовси, а главным терапевтом ВМФ стал его главный ученик — А.Л.Мясников. Второй раз напомнил ученикам Ланга об этом Н.Проппер-Гращенков. Был такой «выдающийся деятель» отечественного здравоохранения. Он отклонил кандидатуру Г.Ф. Ланга в члены, образованной в 1944 году, Академии медицинских наук СССР именно по этим соображениям. Г.Ф.Ланга избрали двумя годами позже, что, конечно, было величайшей несправедливостью. Академики М.Вовси, Г.Ланг, М.Аринкин, В.Коган-Ясный (внизу)

…И еще один удивительный штрих личности выдающегося клинициста. Биограф пишет: «Георгий Федорович Ланг не отличался притягательным блеском мысли и фразы, свойственных Дмитрию Дмитриевичу Плетневу, не обладал мягким обаянием личности, присущим Максиму Петровичу Кончаловскому», но создал самую крупную в СССР кардиологическую школу! Причины очевидны: присущие Г.Ф.Лангу широта естественнонаучного кругозора, творческая мощь и «осознанное стремление к созданию собственной школы, умение бороться и за свои идеи и за своих учеников» (В.И.Бородулин,1988). Последним триумфом замечательного клинициста было его выступление на сессии АМН СССР, проходившей в январе 1948 года в Ленинграде и посвященной проблеме гипертонии. Кстати говоря, Г.Ф.Ланг стал очевидцем чудовищного эксперимента, который судьба поставила на жителях Ленинграда, оставшихся в блокированном городе. Речь идет о т.н. «блокадной гипертонии». «Ленинградская гипертония» была выявлена у 50% больных в возрасте 40-49 лет, у более старших в 70% случаев, у молодых в 10-47% (в мирное время — 4-7%). У 20% болезнь приняла стойкую форму. Летальность от гипертонии на пике госпитализации достигала 40-50% к общему числу умерших. Не все участники сессии приняли его идеи, и я полагаю, что реально он ничего не мог предложить для лечения нейрогенной гипертонии. В остальном его теория была вполне логичной. Не случайно к этим идеям обратился Эрвин Пейдж (1901-1991).

А.Л.Мясников с «Золотым стетоскопом»	Г.Ф.Ланг

 

…Сразу после своего доклада на сессии АМН Г.Ф.Ланг почувствовал боли в нижних отделах грудной клетки. Обследовали грудную клетку, искали диафрагмальный плеврит — ничего. Обследовали желудок — ничего. Боль усилилась и на рентгенограмме желудка обнаружилась зловещая тень… Рак кардиального отдела желудка… Проводились многочисленные консилиумы с участием корифеев: Ю.Ю.Джанелидзе, М.В.Черноруцкого, С.С.Юдина и т.д. Ланг, обладая огромной выдержкой, делал вид, что верит «диагнозам» «язвы» и «плеврита». Вызывало удивление, что такой диагност так легко дает себя провести, когда уже прощупывается опухоль и нарушено глотание. Операцию почему-то не предлагали. Однажды он все-таки сказал: « У меня самый настоящий рак желудка», но сделал вид, что поверил отрицательному ответу. «Это был человек с большой выдержкой и благородным достоинством и не хотел быть предметом жалости и утешений».

28 июля 1948 года Г.Ф.Ланг умер. Его любимый ученик, А.Л.Мясников сравнил его с С.П.Боткиным, как олицетворением отечественной медицины. Это, наверное, справедливо, но содержит полемический «заряд», если учесть, как непримиримо критичен был С.П.Боткин к российским немцам-врачам. Интересно, а смог бы он сделать исключение для Георгия Ланга?

Н.Ларинский, 2012

---

Оставить комментарий:

Имя:*

E-mail:

Комментарий:*

 я человек

 Ставя отметку, я даю свое согласие на обработку моих персональных данных в соответствии с законом №152-ФЗ
«О персональных данных» от 27.07.2006 и принимаю условия Пользовательского соглашения